Марсово поле

Осушенное при Петре I Козье болото, ставшее Пустым лугом, позже прозвали за фейерверки Потешным полем. При Екатерине I и Елизавете Петровне здесь был Царицын луг, в итоге утвердилось — Марсово поле. Здесь проходили строевые тренировки и смотры войск, проводились народные гуляния. В Первую мировую огромную площадь использовали для хранения дровяных запасов, в блокаду следующей под выращивание картошки. Затем Марсово поле стало некрополем жертв февральских боев, приняло погибших в октябре, жертв Гражданской войны.

Мемориал оформили в граните уже в 1919 году, хоронили видных деятелей вплоть до 1933-го. Пространственную планировку выполнял архитектор Фомин, сам памятник Борцам Революции – его ученик Руднев, автор ансамбля МГУ. Многие эпитафии сочинил нарком просвещения Луначарский, в этом же 33-м умерший по пути в Испанию. Один из образованнейших деятелей большевизма, академик, из наркомов разжалован в 1929 году в послы. Заслуги в привлечении на сторону партии старых интеллигентов забыли, напомнив былые разногласия с Лениным.

Марсово поле и окружающие достопримечательности

Восточным соседом Марсово поле имело императорскую резиденцию Летний сад, выходя параллельно к руслу Невы. При тесном соседстве предназначались эти комплексы в царское время для различных категорий посетителей. Поэтому они значительно отличались и набором растительности, и скульптурным оформлением. Про Летний сад сказано в статье, воинскому плацу достались до революций монументы полководцам. Однако Румянцев переехал на Васильевский остров, а Суворова сместили к северу, основав отдельную площадь.

Если бывший изначально регулярным Летний сад превратился в пейзажный, то Марсово поле французский стиль сохраняет. Центральной аллеей оно выходит на Троицкий мост, известный мнимым пролетом Чкалова в арку. На самом деле такой лихости легендарный летчик, видимо, не допускал, но пролет был, и неоднократно.  При съемке фильма о Чкалове несколько дублей осуществил летчик Борисенко. С частью оси совпадает Пулковский меридиан, до признания Гринвичского использовавшийся как нулевой в Российской империи.

Выступающим юго-восточным углом Марсово поле отстоит на 150 метров от Михайловского замка. Раньше здесь был летний дворец Екатерины, Павел I выбрал место для собственного дворца. Императорским он был полтора месяца, до убийства хозяина группой заговорщиков в собственной спальне. Устоявшееся название описываемого объекта принадлежит именно этому неудачливому властителю. Августейшее семейство немедленно из зловещего замка съехало, обратно в Зимний дворец.

Скульптуры великих полководцев были установлены здесь по приказу того же Павла I, для большей торжественности занятий строевым шагом. Воинская муштра почиталась им как основа боевой подготовки, потому и опала Суворова зародилась. Песчаное Марсово поле при прохождении подразделений ужасно пылило, породив прозвание Петербургской Сахары. Не стали использовать мощение или асфальтирование и позднее, сохранив первозданным то, что было исторически. Туристы не поднимут столько пыли, сколько марширующие.

Мемориал жертв революционных и последующих событий

Воспользовавшись высотой птичьего полета летающего ассистента, дрона с фотокамерой, получаем прекрасный вид на Марсово поле. Разработчик общей планировки отстранился от предыдущих ипостасей территории, организовав живописное обрамление скорбному мемориалу. Не используя пространных цветочных посадок, для озеленения периферийной зоны выбрал кусты сирени, цветущей сдержанными расцветками и необыкновенно декоративно. Многочисленные скамейки по периметру насаждений в пору цветения пустыми не бывают.

Собственно мемориал на высотной фотографии различим только общим контуром, каменным ступенчатым квадратом. Каждая сторона имеет проем с клумбой и двумя проходами, со скромными надгробиями возле каждого. В центре – квадрат основания с приподнятой чашей Вечного огня, тоже квадратной формы. Вокруг простые травяные газоны, по углам – вечно зеленые хвойные деревья. Уже за стеной подле каждого хвойного – мощное лиственное дерево, мастерство здешних лесоводов восхитительно.

Проходя Марсово поле от входа у Михайловского замка к северной части, посетители попадают к первому в Советском Союзе Вечному огню. Его зажгли в 1957 году по парижскому примеру почитания Неизвестного солдата Первой мировой войны. Французы поддерживают факел под Триумфальной аркой с 1923 года. Неверно говорить об истоках такого обычая как древнем ритуале поклонения огню, либо способе его сохранения. Местная традиция японского поселения Варанаси не тушить огонь кремационной печи – тоже другая история.

Парижский факел зажигал тогдашний военный министр Андре Мажино, создатель известной оборонительной линии. Ленинградский было доверено разжечь почетной большевичке Прасковье Кулебяко, заслуги которой неизвестны. Привезли горящий факел из Кировского завода, зажжен он был от расплавленного металла в мартеновской печи. Много мемориалов снабдило факелом Марсово поле, в том числе у Кремлевской стены, на Пискаревском кладбище. Сейчас вечные огни – атрибут почти любого населенного пункта.

Вечный огонь и виды по сторонам

Принятые за памятники гранитные тумбы перед каждым входом в каменный квадрат никаких надписей не имеют. Это просто декоративные детали, разнообразящие размытый по площади мемориальный комплекс Марсово поле. Надписи нанесены на плитах, покоящихся на консолях по сторонам всех четырех входов. При прочтении эпитафии Луначарского вызвали недоумение своей заумной витиеватостью и напыщенностью отдельных оборотов. Главный партийный интеллигент был почти полиглотом, но знание чужих языков, видимо, портило родной.

Довольно странно было узнать, что Луначарский поддерживал перевод русского языка на латинский алфавит. Более того, инициировал создание комиссии по практической организации процесса, но его вовремя одернули. Но хватит критики бывшего наркома, надписи он сочинял от чистого сердца. Относительно небольшое число похороненных на территории мемориала красноречиво свидетельствуют, что население сохраняло религиозность. Хоронили погибших с соблюдением положенных обрядов.

Между двумя историческими зданиями в северном направлении просматривается небольшая площадь Суворова. Выселенный с плаца великий полководец изображен в облачении римского воина скульптором Козловским, постамент архитектора Воронихина. Площадь ограничена старинными Мраморным дворцом и домом графа Салтыкова. По другую сторону Марсово поле открывает вид на храм Спаса на Крови и казармы Павловского полка. Подразделение имени императора набирали из коренастых и курносых, как сам Павел I.

Диагональная фотография показывает устройство памятника Борцам Революции достаточно подробно, оно довольно бесхитростно. Внушительные гранитные блоки сложены в невысокую ступенчатую стену, каждый угловой фрагмент содержит плиты с текстами. Плиты надгробий практически не видны, они уложены на клумбах в проходах к Вечному огню и на газонах внутри квадрата. Не только памятников, даже могильных холмиков мемориал не имеет, воздавать память героям предоставлено цитатам Луначарского.

Перлы Луначарского и Спас на Крови

Излагать написанное бывшим главным просветителем Страны Советов нет нужды, они видны на ближайших плитах. Некоторая их несвязность очевидна, или нужно читать как-то иначе? Если обнаружите секрет наркома, просьба написать в комментарии. Гораздо понятнее и более привлекательно без всяких слов выглядит грациозный Спас на Крови. Храм-памятник убитому террористами императору Александру II мы уже описывали, Марсово поле демонстрирует его великолепие. Вполне обоснованно его сравнивают с Василием Блаженным, неясно, что краше.

Увековечить память смертельно раненного здесь императора повелел его сын, тезка и наследник трона со следующим порядковым номером. Александр III не пожалел ни средств, ни времени, возведение и отделка заняли 24 года. Половина срока пришлась на изготовление мозаичных росписей, которыми Спас на Крови особенно славится. Это одно из крупнейших в Европе и мире собраний мозаичных изображений, площадью свыше 7 тысяч квадратных метров. Его цветные купола перекликаются с сиреневым великолепием, если застать цветение.

Сиреневая роскошь Марсова поля

Неприхотливость и морозостойкость сирени сочетается с высокой декоративностью, особенно в групповых посадках. Порой удивляешься систематике растений, но эти высокие кустарники ученые классифицируют как род семейства маслиновых. Как видно было на высотных фотографиях, Марсово поле украшено несколькими куртинами сиреневых кустов вокруг мощных вековых деревьев. Получается живописное, особенно по весне и в начале лета, сочетание красивой листвы и неподражаемых цветов.

Каждая из растительных групп заботливо оборудована садовыми скамейками и урнами для поддержания чистоты. Групповые посиделки с передвижением скамеек здесь не поощряются. Но и не пресекаются немедленно. Вековые дубы, огороженные кольцами из металлических прутков, своим резными кронами затеняют и одновременно украшают территорию. Сирень же даже неприхотливее этих великанов, за ней можно вообще не ухаживать. Находясь в массовых посадках в пору цветения, лучшее удовольствие испытываешь от бесподобного аромата.

Вместо заключения, прощания и приглашения на Марсово поле предлагаем всмотреться еще в одну высотную фотографию. Неправильный четырехугольник, от Невы вдали до Мойки на переднем плане, выглядит скорее красивым регулярным парком. Не зная заранее, трудно предположить наличие самого настоящего захоронения в центре обширной площади. Однако совсем невообразимы здесь строевые занятия павловских гвардейцев, воинские смотры в клубах пыли. Не только у людей складываются причудливые жизненные пути.

Будто предчувствовали авторы мемориала, что Марсово поле обретет совсем иную жизнь на исходе столетия существования. Что не станет торжественных пионерских линеек, других мероприятий у павших за революцию. Сама революция сейчас часто трактуется как переворот, некоторых деятелей норовят выставить государственными преступниками. Наша аполитичность не позволяет ни присоединяться к таким позициям, ни опровергать эту точку зрения. Мы просто освещаем привлекательную туристическую достопримечательность с запахом сирени. Недопустимо, чтобы мемориалы, подобные украшающему Марсово поле, стали столь же малозаметными и ничего не значащими, как легендарная Аврора на заключительной фотографии.